Укрощение - Страница 39

– Надолго вы сюда? – спросил он меня, просматривая сообщение.

– Да не знаю, как получится. Может быть, на неделю, может, на десять дней.

– А где вы хотите?

– У меня всё с собой есть, я привык путешествовать, могу в любом месте остановиться для меня и кров и дом, как говорила стрекоза, под каждым листиком, поэтому всё в машине с собой.

– А что бы вам не остановиться вот в гостевом домике? Там всё, что нужно, – подумав, предложил он.

– Как?

– Понимаете, такое дело. Внук у меня родился, – начал он, – а начальник не отпускает меня. Говорит, найди себе замену, чтобы мог чёртов этот объект охранять, поскольку ежемесячно поступают на наш участок деньги за этот объект, и боится он, что кто-нибудь ограбит, а отвечать ему. Вы бы в гостевом домике пожили, а я смог бы уехать, скажем, на две недели внука навестить. Ну как?

– Да я как-то не знаю, как это будет…

– Я вас прошу, пожалуйста, пойдёмте посмотрим, какие там удобства.

Мы прошли по участку. Кругом он бурьяном, под яблонями лежал прошлогодний сгнивший уже урожай. В гостевом домике, куда провёл меня участковый, было видно, что никто не жил больше года. Капитан Корж прошёл к электрощитку, щёлкнул и включился свет. Он подошёл к открытому холодильнику, убедился, что он работает и закрыл его. Далее он проверил электроплиту и воду. Всё было в рабочем состоянии.

– Вот, пожалуйста, все удобства, что вам стоит! – упрашивал он меня.

– Впрочем… Согласен! – согласился я.

Он обрадовался, поспешил открыть ворота и предложил поставить машину под навесом. Затем мы прошли в сарай, он показал мне инструменты и передал ключи от дома.

– Вы извините, я уж тогда сегодня же начальству доложу и поеду, уж больно увидеть хочется…

Капитан Корж уехал, а мне не терпелось скорее забросить удочки, посмотреть, какая здесь рыба. Я взял снасти, взял свой неизменный бокс, где у меня хранились приманка, прикормка, блёсны и запасные поводочки. Я вышел на пирс и убедился: всё было сделано с умом и любовью. В шахматном порядке располагались четыре готовых места – направо и налево с пирса. Я выбрал самое дальнее место. Скамейка была с подлокотниками, а рядом стоял небольшой столик, куда идеально помещался мой бокс. Установлены также были и приспособления под удочки. Я расположился, посмотрел на воду и заметил несколько всплесков. Очевидно, кормилась рыба. Я был заворожен, глядя на воду и на природу вокруг. Положив рядом удочки, я немного посидел и просто посмотрел на то, что меня окружало. Тишина, вокруг плакучие ивы, ветви которых свисали до самой воды, вдалеке кукушка нарушала царившую тишину, изредка раздавался крик сойки. Я отбросился на спинку и расслабился.

Вдруг я услышал позади себя какой-то шелест. Я обернулся и заметил в кустах рыжего кота. Он сидел и смотрел на меня издалека, боясь вступить на пирс. Я стал звать его, но он никак не реагировал. Тогда я взял удочку с тонкой леской, нацепил опарыша, развёл приманку в ведёрке, выплеснул в воду и забросил. Мне показалось, что как только крючок с опарышем коснулся воды, произошла поклёвка, я достал из воды уклейку и бросил коту. Уклейка упала на пирс и стала прыгать. Кот насторожился, присел, но не шёл, внимательно наблюдая за мной. Затем, видимо, не выдержав, он стал на полусогнутых лапах приближаться, осторожно ступая. Я повернул голову в его стороны, и он среагировал – отпрыгнул.

– Чего стесняешься, бери! Тебе дали, – позвал его я.

Он будто бы понял, подбежал к рыбе, схватил и отбежал. Пока он бегал, я поймал ещё трёх уклеек и показал ему: хочешь – бери. Аппетит, видимо, у него разгорелся, и он снова стал приближаться, глядя прямо мне в глаза. Я снова приободрил его, и он подбежал, схватил и съел, кажется, почти не пережёвывая.

Следующую партию он взял уже более нежно. Он осмелев, не видя во мне уже никакой угрозы. В третий раз я подал ему уклейку уже с руки – он не побоялся и съел прямо с руки. Довольный, он стал ходить вокруг меня, тереться о мои ноги и мурлыкать. Я погладил его по голове и нащупал какой-то бугорок. Догадался, что это, должно быть, клещ. Я достал из бокса пинцет, подхватил кота и аккуратно вырвал этого клеща. Он дёрнулся было, но сразу успокоился.

Я наловил ему ещё несколько рыбок, а затем наладил глубину и стал ловить в своё удовольствие. Ждать долго не пришлось, я забросил и почти сразу поплавок пошёл в сторону. Я вытащил серебристого карася и отпустил его. Затем поправил червяка, чуть увеличил глубину и забросил. Мой поплавок закачался и медленно пошёл под воду. Я подсёк и почувствовал, что это уже было что-то покрупнее. Я вытащил приличного сазанчика под 800 грамм и также его отпустил. Сегодня я решил ничего не ловить, у меня ещё были свои запасы, которые нужно было вовремя доесть, чтобы они не испортились…

Удовлетворив свой рыбацкий пыл, я смотал удочки и решил пройтись по саду. Снасти и приспособления я оставил прямо на пирсе. Рыжик пошёл за мной, что-то рассказывая мне на своём языке. Я поглаживал его временами…

Сад был сильно запущен. Под деревьями лежал чуть ли не позапрошлогодний урожай. В конце участка я заметил две ёмкости под компост. Я прошёл в сарай, взял вёдра, грабли и стал сгребать гниющий прошлогодний урожай: яблоки, абрикосы и сливы, которые так никто и не собрал. Это заняло у меня весь остаток дня, к концу я почувствовал усталость от занятий физическим трудом, поэтому я не стал ничего готовить, съел кое-что из оставшихся припасов, принял душ и вышел на улицу пить чай. Закат на юге быстрый, не то что в Питере. Я пил чай, кормил кота ветчиной и любовался природой. В воде плескалась рыба, а плакучие ивы словно шапкой накрывали старицу. Стояла тихая погода. Когда солнце ушло, то всё вокруг погрузилось в темноту. Я посмотрел в одну сторону – где-то вдалеке виднелось несколько огней. Может, там станица впереди, а может и ферма какая. С другой стороны вообще нигде ни огонька. Я сидел в безлюдном хуторе, из живых существ рядом был только Рыжик…